Патриция КЕННЕДИ ГРИМСТЕД По следам трофейных собраний

6 березня 2016

“Опубликовано с разрешения редакционной коллегии журнала Solanus”

Когда в конце 1980-х гг. начались публичные дискуссии по поводу “трофейных” книг, захваченных в период Второй Мировой войны, российские библиотекари стали подвергаться резкой критике со стороны коллег в зарубежных странах, прежде всего, в Германии, из фондов чьих исторических библиотек в первые послевоенные годы в СССР были вывезены миллионы книг. В ответ российские библиотекари, что вполне естественно, начали говорить о гигантских книжных потерях России в результате германского нашествия и утверждать, что “трофейные” книги были некоей “компенсацией” этих потерь.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Недавно Министерство культуры, чтобы привлечь внимание к российским потерям, начало публикацию серии “Потерянные культурные ценности”, где упомянуты книги, вывезенные из дворцов Санкт-Петербурга и рассеянные по миру[1].

Два названия уже обнаружены среди раритетов “Потерянных книжных сокровищ”[2].

За последние 15 лет из недавно открытых источников стало известно о значительно больших масштабах потерь Советского Союза и, соответственно, трофейных поступлениях. Об этом была оживленная дискуссия в прессе[3]. Ректор ведущей библиотечной школы в России Александр Мазурицкий в своей монографии о потерях российских библиотек, опубликованной в 2004 г., дает ссылки на свои ранние работы по проблемам потерь российских библиотек[4].

Его исследование должно быть оценено в сравнении с другими исследованиями по данному предмету, особенно с исследованиями Бременского Университета[5].

Мазурицкий считает, что потери России составляют более 100 миллионов томов. Но он не делает акцента на том, потери это России или всего Советского Союза в целом. Это количество в 100 миллионов томов Мазурицкий назвал на семинаре в Нью-йоркской Публичной Библиотеке, а еще раньше он называл это же количество со ссылкой на материалы Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию преступлений немецко-фашистких агрессоров и их пособников и оценке потерь, понесенных гражданами, колхозами, общественными организациями, государственными учреждениями и институтами СССР (ЧГК). В своей монографии 2004 г. он также приводит количество в 100 миллионов томов, но затем со ссылкой на газетную статью 1991 г. утверждает, что общее число книжных потерь по всему Советскому Союзу достигло 200 миллионов томов[6]. В настоящее время трудно проверить статистические данные и информацию, имеющуюся в доступных советских источниках. Историки даже до сих пор спорят о том, сколько всего советских граждан погибло во Второй Мировой войне. По общему признанию, ЧГК, на данных которой Мазурицкий основывает свои расчеты, рассчитывала свои данные по верхнему пределу, чтобы увеличить размеры компенсации. Как указывают многие, в данных ЧГК нет различий между книгами, похищенными из СССР и книгами, уничтоженными в результате бомбежек и иных военных действий. С момента опубликования статистических данных ЧГК о потерях не было сделано попыток подробно проанализировать, сколько книг было разыскано советскими библиотечными бригадами и сколько было возвращено западными союзниками[7]. В России не было сделано ни единой попытки подготовить точную статистику разыскания. Даже при том, что в части возвратов общее количество было снижено при окончательном расчете, общее количество потерь по-прежнему ошеломляет. Потому требование компенсации вполне естественно. То, что написано ниже, никоим образом не преследует цель занизить огромные потери России (Советского Союза). Хотя, по прошествии 60 лет после победы Союзников над нацистским режимом, возможно, настало время для более точного подсчета и более открытого информирования о возвратах и трофейных поступлениях.

Огромной проблемой является то, что от нацистов пострадали и другие европейские страны. Среди книг, привезенных в Россию в качестве трофеев, было много книг, ранее похищенных в других европейских странах. Принимая во внимание открытия вокруг перемещенных культурных ценностей на Восточном фронте, в том числе, “дважды похищенных”, с новой силой встает вопрос о необходимости точного учета всех потерь и перемещенных культурных ценностей, включая книги, особенно в контексте запросов о реституции. Эти факторы являются существенным побудительным мотивом для проведения исследований всеми заинтересованными сторонами. Однако проведение необходимых статистических расчетов в России осложняется следующими моментами: (1) разысканные и возращенные книги часто попадали в то же учреждение, что и трофейные книги; (2) многие эшелоны, прибывавшие в СССР, везли “трофейный” груз всех трех указанных категорий; (3) количество ящиков с книгами зачастую не подсчитывалось и в накладных не указывались наименования архивов и других культурных ценностей; (4) даже в наши дни, по прошествии 60 лет после окончания войны, многие источники остаются неописанными и недоступными, особенно в России.

Во многих (но не во всех) немецких отчетах военного времени, доступных для исследований в настоящее время (в том числе, в Москве и особенно в Киеве), есть указания на то, сколько томов было похищено из разных библиотек в разных странах, и куда они были направлены. Если точно проследить пути следования ценностей, можно будет иметь лучшее представление о том, где какие собрания могли бы сохраниться. Если эти данные впоследствии соединить с результатами послевоенного поиска и реституционными файлами, можно начать исследование того, сколько и каких книг вернулось домой. Однако в настоящее время такое исследование можно провести, опираясь только на зарубежные источники, поскольку данные в соответствующих документах советского периода фрагментарны или сильно отличаются от данных в зарубежных источниках.

Тема “трофейных”  книг в советское время была запретной. Настоящий фурор вызвала публикация Евгения Кузьмина в 1990 г. Кузьмин написал, что несколько миллионов редких немецких рукописей были беспорядочно свалены в принадлежащей Академии наук СССР церкви в деревне Узкое под Москвой и гнили там. Через два года после того скандала во время работы Российско-германского Круглого стола по трофейным книгам Кузьмин впервые продемонстрировал документ 1948 г. из архива ВГБИЛ, в котором сообщалось об отправке в СССР 11 миллионов трофейных книг[8]. Основатель ВГБИЛ Маргарита Рудомино возглавляла самую представительную трофейную библиотечную бригаду в Германии (май 1945 – ноябрь 1946 г.), и неподписанный документ был направлен ей. Более углубленное исследование оригиналов показало, что одна цифра была прочитана неправильно, и поэтому общее количество трофейных книг составляет только 10 миллионов единиц[9]. Хотя Узкое стало символом всех просчетов и нарушений, связанных с программой трофейных книг, спустя десятилетие мы все еще не можем задокументировать даже эти 10 миллионов.

Статья директора Немецкой Библиотеки Инго Коласы “Скажите мне, где книги?” стала призывом к действию для немецких библиотекарей[10]. Коласа приложил перевод на немецкий язык документа Рудомино 1948 г., однако теперь мы знаем, что в эти 11 [10] миллионов не вошли данные об отправках, подготовленных другими трофейными бригадами, работавшими, например, в Силезии, и о других отправках СВАГ, в которых были перемешаны архивы и книги. Большая часть документации по этим отправкам по-прежнему недоступна для исследователей. В 1996 г. Коласа и Клаус-Дитер Леманн опубликовали переводы на немецкий язык многих документов бригады Рудомино (от имени Комитета по делам культпросвеучреждений, который возглавлял Алексей Д. Маневский) наряду с другими документами советского периода, отражающими трофейные поступления[11]. Почти половина этих документов была обнаружена в бывших архивах Коммунистической партии (РГАСПИ и РГАНИ) после их рассекречивания[12]. Хотя документы бригады Маневского-Рудомино были частично доступны в ГАРФ, немецкие исследователи не видели оригиналов этих документов в российских архивах[13].

Например, в одном из опубликованных документов, содержащем свыше 150 публичных и частных библиотек Германии, которые разграбила советская бригада в период 06.05.46 – 31.12.46, отсутствуют первые 23 страницы. Редакторы публикации утверждают, что первые 55 позиций в этом списке соответствуют скорее музеям, а не библиотекам, но оказалось, что под номером 21 значится Лейпцигский Музей книги и печати. 19 ящиков с материалами из коллекции Музея были отправлены самолетом в Москву. Сейчас эти материалы, среди которых есть Библия Гуттенберга, находятся в фондах Российской государственной библиотеки (РГБ) в прекрасном состоянии[14]. Сын Маргариты Рудомино Адриан впервые сообщил о существовании в фондах РГБ Библии Гуттенберга в 1994 г. В российском телевизионном фильме “ По праву победителей”, снятом в 1995 г. в честь “50-летия Победы”, говорится о его в роли в организации этого транспорта из Германии в 1945 г.[15] Позже Татьяна Долгодрова сделала профессиональное описание этого экземпляра из РГБ[16]. Специалист по редким книгам Александр Горфункель поднял вопрос о втором печатном экземпляре Библии Гуттенберга из Лейпцига, который, как подтверждается, хранится в фондах Библиотеки МГУ им. М. В. Ломоносова. Горфункель также приводит примеры просто катастрофических историй с трофейными книгами, которые были спрятаны и настаивает на большей открытости информации о поступлениях трофейных редких книг[17].

Для публикации в Москве каталога других редкостей из Лейпцигского собрания в РГБ, который подготовила Татьяна Долгодрова, требуется финансирование[18].

В 1999 г. Адриан Рудомино опубликовал список 88 опустошенных немецких библиотек из архива своей матери[19]. Но в этом списке оказалось меньше библиотек, чем в отчетах, хранящихся в ГАРФ. В 2000 г. Александр Мазурицкий опубликовал документ из собрания ГАРФ, в котором указаны 92 библиотеки, и против каждой библиотеки проставлены номера эшелонов, на которых были вывезены их фонды. На данный момент это наиболее полный список из опубликованных в России[20]. Немецкий исследователь Регина Денель из Магдебурга в своей статье на английском языке, опубликованной в 2003 г., утверждает, что опустошенных библиотек в Германии, “отсутствующих”  в списке Адриана Рудомино, было значительно больше. При этом она ссылается только на один из списков, опубликованных Коласой и Леманном. Исследование материалов ГАРФ может значительно увеличить список Денель, равно как точность и авторитет ее публикации[21]. Тем не менее, представленные ею сравнительные данные – важный шаг на пути создания полного списка зарубежных библиотек, представленных среди вывезенных в СССР трофейных книг.

Главная проблема заключается в том, что мы до сих пор не имеем полного списка библиотек, опустошенных в Германии, т. к. все опубликованные списки не сравнивались между собой, а также с информацией из других архивов. Директор Библиотеки Академии наук В. П. Леонов опубликовал отрывки из отчета 1993 г. о поступлениях и возвратах трофейной литературы в БАН (главным образом, книг из Готской Библиотеки). Этот список может рассматриваться как стартовая площадка для дальнейших поисков, но несомненно к этому имеют отношение и другие организации[22]. Кроме того, мы не располагаем полным списком всех немецких и других библиотек, подвергшихся опустошению советскими трофейными бригадами в Силезии, куда в 1943 г. было эвакуировано много библиотек из Берлина. Имеются списки эвакуированных из Берлина библиотек, созданные в результате проведенных после войны в США исследований. Ряд сохранившихся документов советских трофейных бригад содержат ссылки на собрания, захваченные в Силезии[23]. Если начать с подготовки списка крупнейших частных и государственных библиотек (с указанием маркировки книг), из которых были привезены трофейные книги, можно будет получить ясную картину трофейных поступлений в СССР. Ряд книг был возвращен в Восточную Германию и Польшу в 1950-х гг., что тоже следует принять во внимание, но я опять заострю внимание на том, что многие документы сейчас доступны. Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы (ВГБИЛ) издала книгу, где приводится маркировка трофейных книг, поступивших в Отдел редких книг (также доступна на сайте Библиотеки). Эта информация может стать стартовой площадкой для обнаружения мест хранения других книг. Формат представления всех зарубежных собраний в Отделе редких книг, например, собрания библиотеки Шарошпатакского реформаторского колледжа (Венгрия), может стать основой для представления поступлений в другие библиотеки на уровне собраний[24]. Еще одно хорошее начинание совершил Воронежский Университет, издав серию брошюр, в которых указана маркировка зарубежных книг. Но по-прежнему очень нужен составленный на основе различных источников сводный список крупнейших библиотек, из которых были вывезены книги.

Списки многих отправлений (в том числе, списки контейнеров, отправленных по железной дороге) сохранились. Таким образом, можно было бы составить содержательный список грузов всех военных эшелонов, доставивших трофейные книги, с цитатами из сохранившихся документов. На сегодняшний день такие списки опубликованы лишь фрагментарно. В опубликованных списках нет книг из Силезии, а также книг, отправленных из Германии другими бригадами. Однако главная проблема здесь заключается в том, что разысканные советские книги и книги, возвращенные западными союзниками, отправлялись вместе с трофейными книгами в одних и тех же эшелонах.

Данные о книгах, разысканных советскими властями, весьма рассредоточены. Пока не будет доступа к архивным документам о советских военных отправках и соответствующим документам Главного Политического Управления Красной Армии (Глав ПУ РККА), будет трудно разыскать более точные данные о разысканных книгах или трофейных отправках[25]. Из немногих доступных документов Глав ПУ известно, что Управление активно занималось библиотечной разведкой. Например, в опубликованных отчетах Глав ПУ, дошедших до ЦК, говорится об обнаружении тайника с похищенными в Советском Союзе книгами в одном из ОРР в Силезии. Но оказалось, что указанные в этом докладе книги из фондов советских библиотек были погружены в тот же эшелон, что и книги, обнаруженные неподалеку от пригорода Катовице Мысловице (по-немецки – Мысловиц). Здесь тоже был обнаружен большой тайник, в котором содержались книги, похищенные Оперативным штабом Рейхсляйтера Розенберга (ОРР) из библиотек оккупированных стран Западной Европы и все вместе отправлены в СССР. Общая численность отправки составила от 1 до 2 миллионов томов.

Во фрагментарно опубликованном документе Глав ПУ, в котором говорится о находках в Силезии, ни слова не говорится о трофейных книгах, отправленных в той же отправке. В опубликованных фрагментах этого документа говорится о 6 “русских библиотеках”. Однако в число этих 6 библиотек включена “Библиотека Тургенева”[26]. Поскольку это “русская”  библиотека, многие россияне не учитывают ее среди “дважды захваченных трофеев”. В опубликованной части отчета Глав ПУ не дается объяснения того, что более 100000 книг из библиотеки в Париже были фактически захвачены ОРР в октябре 1940 г. В другом отчете Рудомино подтверждает наличие “Библиотеки Тургенева из Парижа” среди 4735 ящиков и 2305 картонных коробках … на складе в Мысловице (Польша)” Печальная судьба этой библиотеки, рассредоточенной по разным местам, является символичной на фоне трагической судьбы многих трофейных книг, попавших в руки Советов[27].

Поскольку был установлен маршрут следования библиотеки Тургенева в центр ОРР в Силезию, есть возможность с помощью других источников собрать воедино информацию о военном эшелоне из 54 товарных вагонов, в котором находились примерно 1,2 миллиона книг, прибывшего в Минск из Мысловице в ноябре 1945 г. Как выяснилось, что только около половины книг были похищены из фондов советских библиотек в Белоруссии и в других местах. Другие полмиллиона книг были похищены ОРР из частных коллекций стран западной Европы и Балканского региона. Эти книги встретили окончание войны в том же центре ОРР в Ратиборе (теперь польский город Рацибуж) и близлежащих хранилищах. Большинство этих книг оставались в Минске нераспакованными в течение 40 лет. Большинство из западных “трофейных” книг, похищенных из частных библиотек (количеством от 60 до 100) по-прежнему находятся в Минске. Их можно будет установить с помощью составленных в ОРР списков “еврейских библиотек”, конфискованных во Франции, Бельгии и Нидерландах[28].

Многие из похищенных советских книг, которые вернулись в Минск, не были возвращены библиотекам-держателям в других городах. Этим можно объяснить наличие в Минске книг, находившихся в фондах библиотек Новгорода, Пскова и Киева. То же можно сказать о книгах из императорских библиотек, похищенных из пригородов Ленинграда.[29] Культурологи Беларуси и Украины могут сегодня жаловаться, что они не получили культурные ценности, переданные западными союзниками. Фактически, союзники передали ценности советским властям в Германии или Австрии. Другая сторона медали – проблема прибывших в Минск книг. В Советском Союзе не было жесткой политики, согласно которой книги должны были бы быть разобраны и возвращены библиотекам-держателям, если книги прибывали в один из центров, находящихся в ведении Центрального книгохранилища (Госфонд) и Центрального хранилища музейных фондов (ЦХМФ) в пригороде Ленинграда. Поэтому эшелон с книгами так и застрял в Минске. Неадекватные условия и вызывающая вопросы практика распределения трофейных книг после войны многократно усилились пропажей записей Госфонда. Мазурицкий и другие исследователи искали их, но пока никакой информации о судьбе этих записей нет.

Официальные документы реституционных центров США в Германии, содержащие информацию о возврате ценностей СССР, в настоящее время опубликованы в виде факсимиле[30]. В то же время, в России еще не стали достоянием гласности даже документы отделения реституций и репараций советских оккупационных властей в Германии и Австрии. Эти документы могут содержать информацию об обнаруженных советскими бригадами книгах, книгах, возвращенных британскими и американскими союзниками, а также о трофейных книгах, отправленных в СССР. Обширные подборки претензий Советского Союза и реституционных документов доступны в США и Великобритании. А списки библиотек и американские альбомы книжных знаков, подготовленные в Оффенбахе, помогут идентифицировать все советские книги, прошедшие через реституционные центры США и Великобритании[31]. Но после передачи книг советским властям их следы теряются.

Иногда перекрестное изучение реституционной документации приводит к удивительным разночтениям и, в результате, к взаимонепониманию. Например, по документам бригады Маневского/Рудомино получается, что из Берлина был отправлен советский эшелон с 8 контейнерами книг, похищенных из советских библиотек (1055 ящиков), полученных в Оффенбахе, американском центре реституции книг неподалеку от Франкфурта-на-Майне. Согласно другому советскому документу, полученному из Берлина, было получено только 100000 книг, хотя число контейнеров и ящиков было тем же. По документам реституционного центра в Оффенбахе, подписанным советскими офицерами, 232000 книг в 1055 ящиках были отправлены в 8 контейнерах в начале августа 1946 г[32]. Где же на пути из Франкфурта в Берлин пропали более 132000 книг, упакованные в те самые 1055 ящиков, отправленные в 8 контейнерах? Советские офицеры позже подписали в Оффенбахе и берлине расписки на еще 50000 книг. Но в недавно опубликованных в России работах утверждается, что от властей США в Германии было получено не более 100000 книг[33]. Чтобы совсем запутать ситуацию, можно упомянуть, что все книги, о которых идет речь, были отправлены из Берлина в Советский Союз одним из эшелонов с трофейными книгами. Вероятнее всего, при подсчетах эти книги были включены в число “10 миллионов”  трофейных книг.

Другие случаи возврата советских книг западными союзниками нередко вообще не фиксировались или указанное количество книг возвращенных книг было минимальным. Мы теперь знаем, что груз одного из эшелонов, в котором были книги из британской и американской оккупационных зон, полученные советскими властями в Австрии, сначала был отправлен на склад Госфонда (предположительно в Москве), а затем перенаправлен в ЦХМФ в пригороде Ленинграда. В документах ЦХМФ отражены сведения о 4 или 5 вагонах “из Германии”  или “из Москвы”, хотя британцы вернули книги в Австрии[34]. Британские документы дают сведения о 7000 книг из Библиотеки Воронежского Университета. Некоторые из книг, возвращенных британцами, указаны в опубликованном в Воронеже списке Потерянных книжных сокровищ как пропавшие. Хотя есть документальное подтверждение тому, что британцы вернули книги советским властям в Австрии, эти книги не были возвращены в Воронеж[35]. Подобные примеры подтверждают необходимость более тщательного расследования всего механизма воровства, чтобы точно определить, в какую германскую структуру попали книги, куда они были отправлены, где они находились в момент окончания войны, какие из них были возвращены в СССР, и что произошло с книгами, распределенными по разным советским библиотекам.

Исследования показывают, что некоторые научные книги, привезенные из Германии в качестве “компенсации”, в послевоенные десятилетия были введены в научный оборот и включены в фонды советских библиотек, в том числе, ВГБИЛ[36]. С другой стороны, масса примеров доставки из Германии ненужных книг и бессистемного их распределения приведены в отчете начальника Главлита К. Омельченко ЦК ВКП(б) (1948 г.). Даже в то время советские библиотекари задавались вопросом, “зачем привезли такую “литературу” в Советский Союз?”[37]. Директор библиотеки из Германии Инго Коласа в своей недавно вышедшей работе критикует систему распределения трофейной “компенсации” Госфондом, называя ее “полнейшим хаосом”. Он пишет о “100000 вымоченных дождем трофейных немецких книгах для Центральной Библиотеки Грузинской Академии наук в Тбилиси”  (1950-е гг.)[38]. После того, как эти книги пролежали в подвале Библиотеки 50 лет, они в 1996 г. были возвращены из Грузии в Германию как “благородный жест”. В 1998 г. из Армении в Германию были возвращены 575 книг[39]. Эти жесты реституции стали результатом огромной помощи Германии по различным направлениям библиотечного дела, оказанной Грузии и Армении. В 1992 г. Всероссийская государственная библиотека иностранной литературы (названная в честь Маргариты Рудомино) вернула Амстердамскому Университету 650 голландских трофейных книг. ВГБИЛ – единственная библиотека в России, совершившая акт реституции на запад. Но это лишь мизерная часть из тех 30–40000 голландских книг, прибывших в Минск. Они не прошли цензуру Главлита, поскольку в Минске не оказалось компетентных специалистов, чтобы оценить их. По этой причине они не поступили в обращение и были отправлены в Москву. Среди них были книги о зарождении Бельгии, а также Новый Завет на фламандском языке с печатью Библиотеки Тургенева. Это была самая первая книга из фондов той русскоязычной библиотеки в Париже, которая вернулась на родину с войны[40]

В качестве вывода можно сказать, что у нас еще остается масса нерешенных вопросов. Мы считаем, что Библиотека им. Ленина в Минске (теперь Национальная Библиотека Беларуси) потеряла в результате войны 1,7 миллионов томов из своих фондов. Но могут ли голландские книги, которые никто не может прочесть, считаться достойной “компенсацией”? Некоторые из этих книг были украдены в Голландии и Бельгии из домов жертв Холокоста. Могут ли книги, посвященные Леону Блуму (перед тем, как он был отправлен в Бухенвальд), или книги, посвященные выдающимся евреям Франции, погибшим в Холокосте, в достаточной степени компенсировать потери библиотек Советского Союза? Почему французские жертвы грабежей нацистов (например, 20 членов семьи Ротшильд или феминистка Луиза Вайсс) даже не узнали о том, что их библиотеки совершили “насильственное путешествие” из Парижа в Минск?[41]

В сегодняшней России или Беларуси может даже не возникнуть мысли о том, чтобы вернуть эти книги странам или семьям, у которых они были украдены. Но, тем не менее, нам нужно знать о том, какие книжные коллекции представляют европейское культурное наследие, чтобы воздать дань памяти библиотекам, разрушенным или перемещенным в годы самой ужасной в истории человечества войны. Даже если Государственная Дума РФ будет настаивать на объявлении возврата трофейных культурных ценностей Германии вне закона и будет настаивать на национализации многих миллионов “ ненужных”  трофейных книг, которые могут находиться где-нибудь в бывшем Советском Союзе, нам необходимо точно установить, какие части фондов каких библиотек Европы все еще остаются военнопленными. Это будет нашим скромным вкладом в дело восстановления национального культурного наследия государств и дань памяти всем, пострадавшим от Третьего Рейха.

Что действительно очень нужно – нужна сводная международная база данных, в которой бы аккумулировалась любая информация о судьбе трофейных библиотечных коллекций в России. В идеале такая база данных должна быть создана с участием Беларуси, Украины и Польши как получателей значительного количества трофейных иностранных книг после Второй Мировой войны[42].

В 2001 г. Министерству культуры (ныне Министерство культуры и массовых коммуникаций) РФ было вменено в обязанность опубликование в Интернет реестра “трофейных” культурных ценностей, находящихся в России[43]. На созданном для этой цели сайте “lostart.ru” была фрагментарно опубликована информация лишь из нескольких библиотек. Сайт просуществовал до 2003 г. На сайте были указаны только названия отдельных книг. Единственной библиотекой, где книги были сгруппированы по источникам происхождения, оказалась Государственная публичная историческая библиотека (ГПИБ). С момента реорганизации Министерства культуры в марте 2004 г. указанный выше сайт все время находится “в процессе разработки”  (дата последнего входа – март 2005 г.). Возникает впечатление, что весь проект по “инвентаризации”, который должен был быть завершен к концу 2002 г., просто ушел в песок[44].

ВГБИЛ поместила списки небольшой части трофейных коллекций на своем веб-сайте. Сотрудники этой Библиотеки помогали в составлении описи “дважды захваченных”  трофейных поступлений, находящихся в других библиотеках, например, редких и ценных книг из фонда библиотеки Шарошпатакского реформаторского колледжа (Венгрия), хранящихся в Нижнем Новгороде[45]. Недавно они же опубликовали очень важный двуязычный каталог еврейских рукописей из собрания бывшей Еврейской теологической семинарии города Бреслау. Эти документы сейчас хранятся в Российской государственной библиотеке и Российском государственном военном архиве (РГВА)[46]. Формат представления материала, который они использовали, можно было бы использовать и для описания коллекций в других библиотеках, но отсутствие достаточного кадрового потенциала и финансирования не позволило развернуть этот проект более широко[47].

Создание сводной базы данных коллекций можно начать с точного установления судьбы иностранных книжных коллекций, упомянутых в документах об изъятии и отправке, а также в отчетах трофейных бригад и других групп библиотечных скаутов, работавших сразу после окончания войны, со ссылками на доступные архивные источники. Нужно одновременно использовать библиотечные фонды и изображения книжных знаков и печатей библиотек происхождения. Такая сводная база данных может стать ценнейшим дополнением к программе “ инвентаризации”  по названиям Министерства культуры.

Эта база данных станет для российских и зарубежных исследователей ценнейшим источником справочной информации по следующим причинам:

Во первых, она поможет многим библиотекам идентифицировать свои фонды иностранного происхождения; во вторых, она даст возможность библиотекарям и частным лицам в других странах узнать о судьбе их книг в России; в третьих, она будет данью выжившим в Холокосте и их наследникам, чьи библиотеки закончили свой путь в СССР; в четвертых, она очень поможет исследователям, особенно зарубежным в связи с недавно поднятым вопросом о незаконном присвоении ценностей эры Холокоста точно установить происхождение редких книг и рукописей, которые могли оказаться за рубежом в библиотеках, у книготорговцев или в аукционных домах; в пятых, она поможет создать более надежные примеры описания миграции крупных собраний в годы войны.

В заключение хочется выразить надежду, что этот проект продемонстрирует широту вопроса о книгах как жертвах и трофеях войны, а также усилит межбиблиотечную кооперацию и будет способствовать развитию доброй воли в библиотечном мире.

 


[1] Сводный каталог культурных ценностей, похищенных и утраченных в период Второй мировой войны/ Англоязычное издание: Summary Catalogue of the Cultural Valuables Stolen and Lost during the Second World War, том 1: Государственный музей-заповедник “Царское село” = The Tsarskoe Selo State Architectural Palace-Park Museum Zone, книги 1 и 2: Екатерининский дворец/ The Catherine Palace (Москва-Санкт-Петербург: Министерство культуры Российской Федерации, 1999–2000); том 2: Государственный музей-заповедник “Павловск” : Павловский дворец / The Pavlovsk State Museum Zone: The Pavlovsk Palace (Москва, 2000).

[2] Сводный каталог культурных ценностей/ Summary Catalogue of Cultural Valuables, том 11, книга 1: Утраченные книжные ценности/ Lost Book Treasures, и книга 2: Ленинградская область. Гатчина / Leningrad Region. Gatchina (Москва, 2003).

[3] Наиболее объемная библиография, охватывающая материалы прессы это: “Beutekunst”: Bibliographie des internationalen Schrifttums uber das Schicksal des im Zweiten Weltkrieg von der Roten Armee in Deutschland erbeuteten Kulturgutes (Museums-, Archiv- und Bibliotheksbestande) 1990-2000, compiled by Peter Bruhn, 2nd ed. (Berlin: Staatsbibliothek zu Berlin–Preu?ischer Kulturbesitz, Osteuropa-Abteilung, 2000 [Veroffentlichungen der Osteuropa-Abteilung. Staatsbibliothek zu Berlin - Preu?ischer Kulturbesitz, 26; Literaturnachweise zu aktuellen Ru?land-Themen, vol. 1]). Много ссылок есть в моих собственных работах. См., например, соответствующие главы из книги: Grimsted, Trophies of War and Empire: The Archival Heritage of Ukraine, World War II, and the International Politics of Restitution, Foreword by Charles Kecskemeti (Cambridge, MA: Harvard University Press for the Ukrainian Research Institute, 2001), especially chapters 5–7. See the more recent monograph by Маргарита С. Зиних: Похищенные сокровища: вывоз Нацистами российских культурных цекнностей (Москва: Институт Российской истории РАН, 2003).

[4] А. М. Мазурицкий, Книжные потери России в годы Ведикой Отечественной войны. Монография (Москва, 2004; Московский государственный университет культуры и искусств); эти данные приведены на стр. 3 и стр. 93–94. Профессор Мазурицкий – один из редакторов серии Министерства культуры, упомянутой в ссылке 3. Его последнее исследование поверхностно и не содержит библиографии, но учитывает непоследнюю дискуссию в России. См. также, например, A. M. Mazuritskii, I. G. Matveeva, and G. V. Mikheeva, “Book Losses in Russia during World War II,” Solanus, 16 (2002), pp. 27–38; и более раннюю монографию Мазурицкого “Книжные собрания России и Германии в контексте реституционных процессов” (Москва, 2000; Московский государственный университет культуры и искусств). Мои комментарии подготовлены в ответ на заявления г-на Мазурицкого, сделанные им на Семинаре в Нью-йоркской Публичной Бибилотеке 8 марта 2005 г.

[5] См., например, следующие публикации результатов исследований Бременского Университета по вопросам расхищения культурных ценностей в СССР: Gabriele Freitag and Andreas Grenzer. “Der deutsche Umgang mit sowjetischem Kulturgut wahrend des Zweiten Weltkrieges: Ein Aspekt nationalsozialistischer Besatzungspolitik”, Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas 45(2) 1997: 223–72; Andreas Grenzer, “Die Evakuierung von sowjetischen Kulturgutern im Zweiten Weltkrieg”, Osteuropa 47 (1997): 922–31Wolfgang Eichwede and Ulrike Hartung, ed., “Betr: Sicherstellung”: NS-Kunstraub in der Sowjetunion (Bremen: Edition Temmen, 1998); Ulrike Hartung, “Der deutsche Umgang mit sowjetischen Archiven und Bibliotheken im Zweiten Weltkrieg,” in Displaced Books: Bucherruckgabe aus Zweierleisicht. Beitrage und Matrialien zur Bestandsgeschichte deutscher Bibliotheken im Zusammenhang von NS-Zeit und Krieg, 2d ed. (Hannover: Laurentius Sonderheft), pp. 42–51; Ulrike Hartung, Raubzuge in der Sowjetunion: Das Sonderkommando Kunsberg 1941–1943 (Bremen: Edition Temmen, 1997); Anja Heuss, “Die ‘Beuteorganisation’ des Auswartigen Amtes: Das Sonderkommando Kunsberg und der Kulturgutraub in der Sowjetunion”, Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte 45(4) October 1997: 535–56. Heuss has some good chapters on German agencies of plunder in the USSR in her Kunst- und Kulturgutraub: Eine vergleichende Stuidie zu Besatzungspolitik der Nationalsozialisten in Frankreich und der Sowjetunion (Heidelberg: Universitatsverlag C. Winter, 2000).

[6]Для подтверждения указанного количества Мазурицкий ссылается на статью Александра Шереля “Кочующие музы”, опубликованную в трех выпусках еженедельной правительственной газеты “Россия” (№39 (47)–41 (49), 2–22 октября 1991 г). Шерель сначала приводит данные ЧГК о 100 миллионах книг, уничтоженных или потерянных из фондов советских библиотек, расположенных на оккупированных территориях и 200000 музейных единиц хранения , но затем увеличивает количество общих книжных потерь Советского Союза до примерно 200 миллионов томов (№ 39, стр. 3), не давая объяснений тому, как он получил более высокий результат. В следующей части статьи (№ 40, стр. 3), военные потери вынесены в заголовок: “украдено или уничтожено более 100 миллионов книг”. Мазурицкий повторяет приведенное ранее Шерелем количество в 200 миллионов томов, не ставя никаких вопросов и не объясняя статитстической основы этих данных.

[7] Официально советская комиссия, материалы которой открыты для исследований, называлась “Государственная чрезвычайная комиссия по установлению и расследованию преступлений немецко-фашистких аггрессоров и их пособников и оценке потерь, понесенных гражданами, колхозами, общественными организациями, государственными учреждениями и институтами СССР”. Мои рассуждения по поводу отчетов ЧКГ см. в: Grimsted, “Measuring Losses in the World War II context,” ch. 5 in Trophies of War and Empire.

[8] Евгений Кузьмин, “Неизвестные страницы истории немецких библиотечных коллекций в годы Второй мировой войны” в сборнике Реституция библиотечных собраний и сотрудничество в Европе: Российско-германский “круглый стол”, 11–12 декабря 1992 г. (Москва, 1994). Материалы Круглого стола в полном объеме были впервые опубликованы в Германии под названием: Restitution von Bibliotheksgut. Runder Tisch deutscher und russischer Bibliothekare in Moskau am 11. 12. Dezember 1992, ed. Klaus-Dieter Lehmann and Ingo Kolasa (Frankfurt am Main: Vittorio Klostermann, 1993; =Zeitschrift fur Bibliothekswesen und Bibliographie, Sonderheft 56). Тот документ, а также статья Кузьмина и некоторые другие материалы Круглого стола 1992 г., а также обширная библиография доступны в электронной форме.

[9] Вызвавший вопросы документ был обнаружен в архиве ВГБИЛ—”Справка о трофейных фондах, привезенных в СССР в 1945–1946 гг.” (Декабрь 1948 г. [дату вписана карандашом позднее]), Архив ВГБИЛ, 1/29–37/20, папки 29–31 (неподписанная копия под копирку), где позднее я получила копию документа.

[10] Ingo Kolasa, “Sag mir wo die Bucher sind. . . : Ein Beitrag zu ‘Beutekulturguten’ und ‘Trophaenkommissionen’”, Zeitschrift fur Bibliothekswesen und Bibliographie 42(4) (1995): 357–60.

[11] Ingo Kolasa and Klaus-Dieter Lehmann, eds., Die Trophaenkommissionen der Roten Arme: Eine Dokumentansammlung zur Verschleppung von Buchern aus Deutschen Bibliotheken (Frankfurt am Main: Vittorio Klosterman, 1996; Zeitschrift fur Bibliotehkswesen und Bibliographie, Sonderheft 64). С 1998 г. Леманн работал директором Немецкой Библиотеки (Deutsche Bibliothek), с 1998 г. он президент Фонда культурного наследия Пруссии. Я благодарна Инго Коласе, который в настоящее время возглавляет Музакальный архив Германии (Deutsche Musikarhiv, Берлин) за консультации по различным аспектам исследуемой проблемы.

[12] Из “Листка использования” на некоторых папках в РГАСПИ можно установить, что в 1992 г. с этими документами работали, и с них были сняты копии, хотя сами документы сейчас арссекречены. Через несколько лет после выхода публикации в свет я обнаружила оригиналы документов или четкие указания на архивы, где хранится большинство этих документов. Я безуспешно писала в архивы-держатели запросы о рассекречивании этих документов.

[13] Почти половина документов бригады Маневского-Рудомино находится в частично расекреченной в настоящее время описи записей Комитета по делам культпросветучреждений. Государственный Архив Российской Федерации (ГАРФ), фонд A534, опись 2. Я благодарна директорам за предоставленное мне разрешение работать с этими материалами, благодаря чему мне удалось сравнить оригиналы документов с переводами, представленными в немецкой публикации. В немецкой публикации написано, что для работы с этими материалами требуется специальное разрешение, и получение этого разрешения связано с трудностями, особенно для немецких исследователей.

[14] Оригинал документа под названием “Отчет о работе Уполномоченного Комитета по делам культпросветучреждений при Наркоме РСФСР по Советской зоне оккупации Германии с 6 мая по 31 декабря 1946 г. (подписан А. М. Маневским), ГА РФ, A-534/2/10, папки 1–69. Опубликованная часть (документ №17) включает №58–202 начинается со стр. 23 (папка 23) оригинала отчета. Указание на Музей книги и печати (№21), упоминающее о Библии Гутенберга, находится на папках 12–13. Библия Гутенберга охарактеризована как “самая ценная в мире книга.” Более детальная опись вложения этой осуществленной самолетом отправки, которая содержала Библию Гутенберга, находится в ГА РФ.

[15] Адриан Рудомино, “Полвека в плену”, Наше наследие, №32 (1994), с. 92–96. Еще отрывок из российского документального фильма “По праву победителей” (1995), где о нем идет речь. См. также более позднюю немецкую статью “Wo ist die Gutenberg-Bibel? Die wertvollsten Bestande des Deutschen Buch- und Schriftmuseums in Leipzig als Kriegsbeute,” in Leipziger Jahrbuch zu Buchgeschichte, 7 (1997): 247–301.

[16] Татьяна Долгодрова, “Библия Гутенберга, хранящаяся в Российской государственной библиотеке, как выдающийся памятник печати”, в сборнике Книга:исследования и материалы, вып. 73 (Москва 1996), с. 125–40. См. также ее диссертацию: Немецкая и нидерландская книга XV века (проблемы взаимовлияния и национальные особенности),автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук (Москва, 2000; Московский государственный университет печати).

[17] Александр Горфункель, “Библия Гутенберга в России” в сборнике Западноевропейская культура в рукописях и книгах Российской национальной библиотекиi (Санкт-Петербург: РНБ, 2001), с. 195–206. Ресурсы Интернет, в которых представлена информация о 48 экземплярах Библии Гутенберга, подтверждают оба места хранения: http://clausenbooks.com/gutenbergcensus.htm; http://www.gutenbergbible.net/locations.html.

[18] Среди опубликованных работ Долгодровой см.: “Коллекция Немецкого музея книги и шрифта в собрании Российской государственной библиотеки”, Наше наследие, №32 (1994), с. 97–106 (в соавт. С Олегом Бородиным); “Уникальные западноевропейские печатные книги XV–XVI веков из трофейного собрания Российской государственной библиотеки”, Наше наследие, №42 (1997): с. 113–19; и “Собрание переплетов Якоба Краузе в Российской государственной библиотеке”, Наше наследие, №49 (1999): с. 97–102. Недавно она закончила составление трех каталогов, описывающих лейпцигское собрание, для публикации которых необходимо финансирование.

[19] Сын Рудомино Адриан служил в Красной Армии в Германии в то время, когда там работала его мать – “Книги войны: Письма М. И. Рудомино из Германии 1945–1946 годов и некоторые документы того времени”, Наше наследие, №49 (1999), с. 78–96. См. также мемуары матери под его редакцией, дополненные отрывками из ее писем: Моя библиотека, сост. И комментарии А. В. Рудомино (Москва: Рудомино, 2000). Отдельная глава посвящена трофейной миссии в Германии.

[20] Мазурицкий, Книжные собрания России и Германии, с. 95–110. Написано на основе оригинального документа, подписанного Маргаритой Рудомино (Берлин, сентябрь 1946 г.), на который он дает ссылку: ГАРФ, A534/2/1, папки 21–24. Фактически, это вариант документа №31, опубликованного в Die Trophaenkommissionen. Дается ссылка на оригинал: фонд A-534/2/10, папки 218–234, другие копии: A-534/2/1, папки 102–112 (также папки 113–126).

[21] Regina Dehnel, “Books of German provenance in Russian libraries”, Spoils of War: International Newsletter, no. 8 (2003), pp. 25–44. Перевод этой статьи на английский язык и редактирование текста могли бы быть лучше. (Обещанный перевод на русский язык по состоянию на 2005 г. пока не опубликован). Денель добавила только данные из немецких список, опубликованных в 1996 г.: Trophaenkommissionen der Roten Armee, doc. 31, pp. 187–202 (оригинал находится в ГАРФ, A-534/2/10, fols. 218–234; другая копия: A-534/2/1, папки 102–112; также папки 113–126). Если Денель было отказано в доступе к этим материалам было бы неплохо это объяснить.

[22] Валерий П. Леонов, Судьба библиотеки в России. Роман-исследование (Санкт-Петербург: БАН, 2000), с. 357–63 – он ссылается на отчет, который по его просьбе подготовил Олег В. Дубровский “О поступлении, хранении и отправке немецкой трофейной и репарационной литературы, находившейся в Библиотеке АН СССР в 1946–1958 гг.” Джон Симмонс предостерег меня от этой публикации.

[23] Предварительный список библиотек, опустошенных в Силезии, см. в: Grimsted, The Odyssey of the Turgenev Library from Paris, 1940–2002 (Amsterdam: International Institute of Social History, 2003; “IISG Research Papers,” no. 42), chapter 7. Документация из файла Пешке находится в NACP, RG 260. Содержит список берлинских библиотек и частных коллекций, эвакуированных в Силезию.

[24] Иностранные книжные знаки в собрании редких книг Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы им. М. И. Рудомино / Foreign book signs in the Rare Book Collection of the Library for Foreign Literature (founder M. Rudomino); сост. О. В. Журавлева, Н. Н. Зубков, Е. А. Коркмазова (Москва: Рудомино, 1999). База данных книжных знаков доступна также в электронной форме, как и данные о некоторых других собраниях, в том числе, Библиотеке Эстерхази (Австрия). См. также: Katalog der Drucke des XVI.Jahrhunderts aus den Bestanden des VGBIL/Каталог немецкоязычных изданий XVI века в фондах ВГБИЛ /Catalogus librorum sedecimi saeculi qui in Totius Rossiae reipublicae litterarm externaram biblioteca asserrantur, comp. I. A. Korkmazova and A. L. Ponomarev; ed. N. V. Kotrelev (Москва: Рудомино, 1992; 2-е изд. 1996) и самый последний Каталог изданий XVIвека в фондах ВГБИЛ/Catalogus librorum sedecimi saeculi qui in totius Rossiae Reipublicae litterarm externaram biblioteca asserrantur, часть 2: Книги на новых европейских языках (кроме немецкого)/Libri verba aliarum linguarum vernacularum continentes (Москва: Рудомино, 2001).

[25] Например, Мазурицкий рассказал мне, что ему было отказано в исследовании этих документов в Центральном Архиве Министерства Обороны (ЦАМО) в Подольске. Мне ЦАМО тоже несколько раз отказывал в доступе к своим материалам. Однажды я получила совершенно неправдоподобный ответ, что у них “отсутсвует документация по моему предмету исследования”.

[26] Фрагменты отчета майора В. Пахомова (из Главного Политического Управления [ГлавПУ]), “О библиотеках, обнаруженных войсками Красной Армии” опубликованы как документ №169 в собрнике: Библиотечное дело в России в Период Великой Отечественной войны (июнь 1941–май 1945), сост. А. Л. Дивногорцев, ред. В. А. Фокеев и др. (Москва: Изд-во РГБ “Пашков дом”, 2000), с. 274–75; даются ссылки на архивные документы ЦАМО, фонд 32 (Главное Политическое Управление РККА), опись 11302/327, папки 383–384в. Заметно, что в опубликованных фрагментах отчета говорится только о книгах, конфискованных нацистами из советских библиотек. Среди несоветских библиотек упоминается только Библиотека Тургенева из Парижа. ЦАМО отказал РГБ в предоставлении полной копии оригинального документа.

[27] Отчет Рудомино опубликован в виде факсимиле. Перевод на английский язык см. в: Grimsted, The Odyssey of the Turgenev Library, appendix. О судьбе этой библиотеки см. в монографии.

[28] См.: Grimsted, “The Road to Minsk for Western Trophy Books,” Libraries and Culture, 30 (2004), pp. 351–404. В этой статье подробно говорится о списках конфискованных книг ОРР; русскоязычная версия готовится к публикации в Минске. Некоторые имена упоминает Владимир Макаров в своей публикации “Involuntary Journey of Books from Paris to Minsk”, Spoils of War: International Newsletter, no. 6 (February 1999), pp. 25–27 (также опубликовано на русском языке). См. также его публикацию “Автографы судьбы”, Европейское время (Минск), 1993, №10, с. 12–13.

[29] Их можно обнаружить в карточных каталогах Отдела редких книг Национальной Библиотеке Беларуси (НББ). Эти каталоги содержат маркировку книг и информацию об их происхождении.

[30] U.S. Restitution of Nazi-Looted Cultural Treasures to the USSR, 1945–1959: Facsimile Documents from the National Archives of the United States, compiled with an Introduction by Patricia Kennedy Grimsted, with a Foreword by Michael J. Kurtz (Washington, DC: GPO, 2001).

[31] Изображение части включенных в американские альбомы книжных знаков на книгах из фондов советских библиотек см. в: Grimsted CD, U.S. Restitution of Nazi-Looted Cultural Treasures.

[32] См.: Grimsted, Trophies of War and Empire, pp. 224–29, and related documents in facsimile in U.S. Restitution of Nazi-Looted Cultural Treasures, transfer no.

[33] Например, Мазурицкий повторяет число 100000 в своей публикации: Книжные потери России, с. 128.

[34] См.: Grimsted, “Books from the Library of Tsarskoe Selo Return from the War,” forthcoming. Мазурицкий впервые упоминает реституции от Великобритании, полученные в Танценберге (земля Каринтия, Австрия) в своей публикации: Книжные потери России, с. 128, но указанное им количество в 27000 книг составляет лишь половину того, что указано в британских документах.

[35] См.: Grimsted, “Rare Books from Voronezh in Tartu and Tanzenberg: From Nazi Plunder and British Restitution to Russian ‘Lost Book Treasures’”, Solanus, 18 (2004): 72–107; готовится переработанная русская версия.

[36] См.: Pamela Spence Richards, “Scientific Communication in the Cold War: Margarita Rudomino and the Library of Foreign Literatures during the Last Years of Stalin,” Libraries and Culture, 31(1) (Winter 1996), pp. 235–46.

[37] См.: See Grimsted, Trophies of War and Empire, pp. 259–66. Отчет начальника Главлита К. Омельченко обнаружен среди других документов Агитпропа (7-8 сентября 1948 г.), РГАСПИ, 17/132/97, папки 93–110. Большую часть этих документов сделал достоянием гласности Павел Кнышевский в своей публикации: Добыча: Тайна германских репараций (Москва: Соратник, 1994), с. 110–11. Эта публикация заставила меня обратиться к тексту оригинала.

[38] См.: Die Trophaenkommissionen, preface by Ingo Kolasa, p. 18. См. также: Grimsted, Trophies of War and Empire, pp. 262–63.

[39] См.: “A Splendid Gesture. Chronology of a Restitution,” part 1 by Ingo Kolasa, and part 2, by Juri Mosidse, Spoils of War: Internatioanl Newsletter 3 (1996), pp. 53–59; and “Books from Armenia Returned to Germany,” ibid. 5 (1998), p. 85. См. также: Grimsted, Trophies of War and Empire, pp. 467–68.

[40] См.: Frits Hoogewoud, “Russia’s Only Restitution of Books to the West: Dutch Books from Moscow (1992),” in “The Return of Looted Collections (1946–1996). An Unfinished Chapter”: Proceedings of an International Symposium to mark the 50th Anniversary of the Return of Dutch Collections from Germany, ed. F. J. Hoogewoud, E. P. Kwaadgras et al. (Amsterdam, 1997), pp. 72–74.

[41] См.: Grimsted, “The Road to Minsk,” and Makarov, “Involuntary Journey from Paris to Minsk.”

[42] По просьбе организаторов я направила предложение о создании такой базы данных после Российско-германского Круглого Стола по вопросам перемещенных библиотек в рамках Ежегодной Конференции ИФЛФ 2003 г. в Берлине.

[43] О программе “инвентаризации” и соответствующих распоряжениях Министерства культуры, обсуждавшихся на открытых мероприятиях см.: Grimsted, “Russia’s ‘Trophy’ Archives: Still Prisoners of War?” Electronic version: Budapest: Open Society Archive (Central European University):

http://www.osa.ceu.hu/publications/2002/RussianTrophyArchives/RussianTrophyArchives.html (last revised April 2002; an updated version is in preparation for 2005).

[44] Хотя главная страница веб-сайта была закрыта, файлы из некоторых библиотек можно посмотреть по адресу: http://www.lostart.ru/page3.php Даны также ссылки на веб-страницы соответствующих библиотек.

[45] E. A. Коркмазова, Е. В. Журавлева и Н. Н. Зубков, сост. Трофейные книги из библиотеки Шарошпатакского реформаторского колледжа (Венгрия) в фондах Нижегородской областной универсальной научной библиотеки: Каталог. Москва: Рудомино, 1997. Доступен также в электронном виде на веб-сайте ВГБИЛ.

[46] Каталог пукописей и архивных материалов из Еврейской теологической семинарии города Бреслау в российских хранилищах / Catalogue of Manuscripts and Archival Materials of Juedisch-Theologisches Seminar in Breslau held in Russian Depositories, с предисловием Екатерины Гениевой (Москва: Рудомино, 2003). Первый проект в серии проектов, посвященных описанию относящихся к Холокосту культурных ценностей на русском языке. Спонсоры: Исследовательский Проект по Искусству и Архивам, Нью-Йорк и Министерство Культуры Российской Федерации.

[47] См. описание некоторых собраний, в том числе, Библиотеки Эстерхази (Австрия) на веб-сайте ВГБИЛ.

Эта статья написана на основе моего доклада на семинаре в нью-йоркской публичной библиотеке с участием библиотекарей из России, состоявшемся 8 марта 2005 г. Доклад был представлен на сессии под названием “Культурные потери, репарации и репатриации в военное время”.

Статья на английском языке принята к публикации в журнале SOLANUS (Лондон), том 19, 2005.

Издатель дал согласие на публикацию русского перевода статьи в Сборнике трудов Семинара МБИАЦ, при условии, что публикация ДОЛЖНА содержать ссылку на публикацию на английском языке перед публикацией должно быть четко указано: “Опубликовано с разрешения редакционной коллегии журнала Solanus”.